Учительница биологии спрашивает:
— Когда нужно собирать яблоки?
Петя:
— В августе!
Маша:
— В сентябре!
Вовочка, с видом знатока:
— Когда собака привязана!

- Ты где работаешь?
- В аэропорту, туалеты мою.
- Ну и зачем тебе такая работа, брось её!
- ЧЁ! Вот так просто ВЗЯТЬ
И уйти из авиации???!

Одиннадцатилетний мальчик возвpащается домой из школы. Его встpечает бабушка.
- Hу, как дела, внучек, что нового в школе, что пpоходили?
- Сегодня у нас был уpок по сексуальному обpазованию. Hам pассказывали пpо пенисы, влагалища и половые акты. Бабушка, естественно, в шоке, побежала к дочке пpояснить ситуацию. Hа что дочь ответила:
- Мам, пpоснись! Hа двоpе новый век, тепеpь это часть школьной пpогpаммы. После чего бабушка в недоумении пошла готовить ужин. Когда все было готово, она поднялась навеpх позвать внучека, зашла в его комнату и застукала его там за занятием онанизмом.
- Внучек, - сказала бабушка. - Иди, поужинай. А домашнее задание закончишь попозже.

Жил-был Василий Николаевич Кочетков. Родился он в 1785 году, а в 1811 поступил на военную службу. Вскоре началась Отечественная война 1812 года.
— Ебать-колотить, война! — обрадовался Кочетков, и подал рапорт о переводе в строевые.
Зачислили его в лейб-гренадерский полк. Кочетков с этим полком дрался при Бородине и брал Париж, приговаривая:
— Эка, блядь, невидаль: лягушатники. Всех расхуячим!

И расхуячивал. Дослужился до фельдфебеля. В 1820 году перевели его в Павловский лейб-гвардейский полк, а в 1828 году началась русско-турецкая война.
— И турок расхуячим, — сказал Кочетков, и пошел хуячить.
Потом началась война с польскими мятежниками:
— Один хуй, кого хуячить, — решил Кочетков, и хуячил поляков.

В 1836 году вызывает его командир, и говорит:
— Ну что, Василий, закончилась твоя служба. 25 лет выслуги, выходи в отставку, ступай домой.
— И хули там делать? — удивляется Кочетков. — На огороде пахать, да баб ебать? Нет уж, остаюсь в солдатах.

И остался. Началась Кавказская война, и Василий Николаевич, с тем же лозунгом «похуй, кого хуячить», отбыл на Кавказ. Было ему уже 58 лет. Целый год он хуячил на Кавказе, был ранен в шею навылет и в обе ноги. Подлечился, и опять хуячил. Но тут в бою при ауле Дарго его снова ранили в ногу и взяли в плен.

В чеченском плену Кочетков пробыл 9 месяцев и 23 дня, а потом сбежал, как рана затянулась. Уж как он это сделал, хуй знает, ну так росомаха же. Дали за это Кочеткову Георгиевский крест 4 степени.
— Ишь, ёшки-мандавошки, — порадовался Кочетков.
И в 1849 году отправился в Венгрию, приговаривая:
— Венгров еще не хуячил.

Вернулся из Венгрии, его вызывает командование и говорит:
— Тебе по выслуге лет полагается экзамен на подпоручика.
— Староват я, ваше высокоблагородие, экзамены сдавать, — отвечает Кочетков. — Школяр я вам, что ли? Отправьте лучше на войну.
— Все войны у нас для тебя закончились, — отвечают ему. А раз староват, так выходи в отставку и пиздуй домой.

Пришлось Кочеткову сдавать экзамен. Пожаловали ему чин подпоручика, а Василий говорит:
— Вот уж это вы меня хуй заставите. Желаю быть солдатом и хуячить врага. Отправляйте на войну, блядь.
И отказался от эполет. Командование задумалось, чо делать с этим отморозком. В итоге оставили в солдатах, дали серебряный шеврон на рукав, офицерский темляк на саблю и 2/3 оклада подпоручика. Но на войну не послали, а в 1851 году выперли все ж в отставку, со словами:
— У нас тут не дом престарелых, а армия. Пиздуй уже, пожалуйста, домой.
— Мудачье вы, и суки неуважительные, — огорчился Кочетков, и вышел в отставку.

Но в 1853 году началась Крымская война. Пошел Кочетков призываться.
— Тебе уже 68 лет, — говорят. — Куда собрался? Сиди на завалинке.
— Вам, блядь, не суп из меня варить, — отвечает мощный старик. — И не в пизду прошусь, а в армию. Принимайте, иначе вас тут хуячить вместо врага начну.

Делать нечего, приняли его. И отправился Кочетков с Казанским конно-егерским полком в Крым. Там он опять хуячил, защищал Севастополь, принимал участие в вылазках и оборонял Корниловский бастион. Но тут рядом с ним разорвалась бомба, и его ранило осколками.
— Ну пиздец какой-то, — расстроился Кочетков. — Опять не успел похуячить, как следует.

Отправили его в госпиталь, обвешали медалями и орденами, и сообщили о неубиваемом дедушке императору Александру II. Мол, не знаем, как и унять росомаху эту ебанутую.
— Вы чо, блядь, над человеком издеваетесь, бюрократы хуевы? — мудро сказало его императорское величество. — Он двум моим предшественникам служил, и мне еще послужит. — Хочет хуячить, и пусть хуячит, мне такие люди нужны!

И издал высочайший указ, чтоб перевести героя в почетную роту дворцовых гренадер, с производством в унтер-офицеры. Сделали ему специальные погоны, с соединенными вензелями трех императоров, которым он служил: Александра I, Николая I и Александра II. На левом рукаве было восемь рядов нашивок из золотого и серебряного галуна и тесьмы за отличия в службе, а на шее и груди Кочеткова висело 23 креста и медали.
— Ишь ты, ебанина какая заковыристая, — снова порадовался Кочетков. — Как елка, блядь, новогодняя.
Вот ходил он по дворцу, тряс орденами и медалями, но быстро заскучал, и написал рапорт Александру II:
«Царь-батюшка, не вели казнить, вели на войну послать. Заебался я по паркетам шастать, фрейлины духами шибко воняют, а ордена шею натирают. Желаю хуячить врага во славу России».
— Ой, всё, — ответил Александр, — Вали и хуячь, раз так хочется.

И Кочетков в 84 года отправился в Среднюю Азию, хуячить врага. Там он участвовал в боях за Самарканд и Туркестан, брал Хиву.
В 1874 году пришло ему письмо от Александра II:
«Дорогой Вася, есть у меня к тебе дело. Надо императорский поезд конвоировать, а кроме тебя и некому. Выручай, братец. С уважением, твой государь император».

Поступил Кочетков в конвой императорского поезда, но тут в 1876 году на Балканах восстали Сербия и Черногория.
— Надо хуячить же! — радостно воскликнул Кочетков. Засиделся я при поезде этом, никаких блядь развлечений.
И отбыл на Балканы. Было ему 92 года. Там хуячил, а потом началась Русско-Турецкая война.

— Вроде было уже что-то подобное, — почесал репу Кочетков. — Вроде мы уж турок расхуячили. Видать, новые народились. Пойду я.
Дрался он на Шипке, и там был ранен, потерял левую ногу.
— Нога — не голова, и не хуй, — трезво рассудил он. — Не особо-то и нужна.

Выздоровел, и был переведен в конно-артиллерийскую бригаду. Чтоб без ноги удобнее было, на конях-то. И дохуячил турок до конца войны.
— Может, уже вернешься в дворцовые гренадеры? — осторожно спросил Александр II.
— Да пожалуй, — нехотя согласился Кочетков. — А то войны приличной нету, хоть так послужу.

И служил еще 13 лет. Потом говорит:
— Пойду я, царь-батюшка, домой. Старый стал немножко, отдохнуть охота. Но ежели кого захуячить надо, так ты зови. Мы со всем нашим удовольствием.

Вышел в отставку в 1892 году, и отправился домой.
Но внезапно умер по дороге....В 107 лет.
https://ru.wikipedia.org/wiki/Кочетков,_Василий_Николаевич

Бабка умирает.
Зовет деда
-Старый,вот все у нас в жизни было и радость,и горе...
Об одном жалею-в задницу ни разу не было...
Деду что ж остается,воля умирающей.
Побежал за виагрой,к врачам за уколами.
Всю ночь бабке дымоход чистил,под утро уснул без сил...
Просыпается,глядь,щи наварены,корова подоена,у поросей убрано.
В доме чистота Сел за стол,спрятал лицо в ладонях и горько заплакал...
-Дед!ты чего это плачешь?
Ведь я живая?!
-Эх...знать бы раньше...
Могли Ильича спасти...

- Стасян, ты же шаришь в русском языке?
- Витек, у меня две вышки, конечно шарю.
- Тогда посмотри: "Батя наорал на сына, потому что он был пьян". Кто из них двоих был пьян?
- Он.

Президент знающий, что у каждого гражданина по два ствола, ведет себя иначе чем Президент, у которого у каждого гражданина по телевизору.  Правительство решило ввести ежегодную проверку рабочих у нарколога и психиатра…
Видимо тоже считают, что трезвые и нормальные люди за такую зарплату работать не будут

— Как по-татарски холодно?
— Салдын.
— А, очень холодно?
— Салдын, бл*дь!!!

Повела внучка деда-генерала в цирк.
Ну всё как положено, собачки через обруч прыгают,
медведи на велосипедах катаются, воздушные гимнасты под куполом летают,
акробаты колесом по арене, весь вечер на манеже рыжий клоун, жонглёры.
Генерал сидел, сидел, краснел, краснел,
потом вдруг резко встал и как гаркнет:
- ПРЕКРАТИТЬ ЭТУ ХУЙНЮ!!!